ТАРКОВСКИЙ Арсений Александрович

[25 июня 1907, Елизаветград (ныне Кировоград), Украина

- 27 мая 1989, Москва],

русский поэт. Сборники "Перед снегом" (1962), "Земле - земное" (1966), "Вестник" (1969), "Стихотворения" (1974), "Волшебные горы" (1978), "Зимний день" (1980), "Избранное" (1982), "Стихи разных лет" (1983), "От юности до старости" (Государственная премия, 1989) и "Быть самим собой" (1987). Поэзия самоценных проявлений бытия, самосознания живой природы и личности, стремящаяся внести лепту в гармоническое единство мира.

 

К стихам

Стихи мои, птенцы, наследники,

Душеприказчики, истцы,

Молчальники и собеседники,

Смиренники и гордецы!

Я сам без роду и без племени

И чудом вырос из-под рук,

Едва меня лопата времени

Швырнула на гончарный круг.

Мне вытянули горло длинное,

И выкруглили душу мне,

И обозначили былинные

Цветы и листья на спине,

И я раздвинул жар берёзовый,

Как заповедал Даниил,

Благословил закат свой розовый

И как пророк заговорил.

Скупой, охряной, неприкаянной

Я долго был землёй, а вы

Упали мне на грудь нечаянно

Из клювов птиц, из глаз травы.

 

 

Поэт

Жил на свете рыцарь бедный...

А. С. Пушкин

Эту книгу мне когда-то

В коридоре Госиздата

Подарил один поэт;

Книга порвана, измята,

И в живых поэта нет.

Говорили, что в обличьи

У поэта нечто птичье

И египетское есть;

Было нищее величье

И задёрганная честь.

Как боялся он пространства

Коридоров! постоянства

Кредиторов! Он как дар

В диком приступе жеманства

Принимал свой гонорар.

Так елозит по экрану

С реверансами, как спьяну,

Старый клоун в котелке

И, как трезвый, прячет рану

Под жилеткой на пике.

Оперённый рифмой парной,

Кончен подвиг календарный, -

Добрый путь тебе, прощай!

Здравствуй, праздник гонорарный,

Чёрный белый каравай!

Гнутым словом забавлялся,

Птичьим клювом улыбался,

Встречных с лёту брал в зажим,

Одиночества боялся

И стихи читал чужим.

Так и надо жить поэту.

Я и сам сную по свету,

Одиночества боюсь,

В сотый раз за книгу эту

В одиночестве берусь.

Там в стихах пейзажей мало,

Только бестолочь вокзала

И театра кутерьма,

Только люди как попало,

Рынок, очередь, тюрьма.

Жизнь, должно быть, наболтала,

Наплела судьба сама.